Небольшому славянскому поселению, возникшему более тысячи лет назад на холме у слияния Москвы-реки и Неглинки, суждено было сохранить истоки собственной средневековой государственности, а впоследствии стать и сердцем России. Именно Боровицкий холм, подобный Палатину, положившему начало основанию великого Рима, сыграл ключевую роль в собирании Русской земли, в объединении раздробленных княжеств Древнерусского государства.
Давно уже Москва шагнула за пределы крепостных стен детинца, а переменный рельеф окружавших ее речных долин и оврагов сравнялся с широкими мостовыми и скрылся под каменными массивами исполинской застройки. С течением времени изящные изгибы деревянных ладей и шелест их парусов растворились в дымке гудящих стальных судов, а поросшие травой извилистые берега Москвы-реки оделись в гранит стройных набережных. Но Боровицкий холм, немного ссутулившийся словно седой князь, увенчанный кремлевской диадемой со сверкающими рубиновыми звездами, неизменно смотрит вдаль за горизонт времени, уходящего к памятным дням минувшего прошлого, надолго определившим ход нашей истории и великую судьбу Российского государства.
Как обитель православия, колыбель единодержавия и средоточие Русской народности, она спасла веру и отечество среди кровавых и огненных испытаний, совместив в себе все то, чем достопамятно для нас прошедшее, чем свято настоящее и отрадно будущее; Москва, по справедливости, заслужила имя матери и сердца России. Как некогда от Византии вся почти Греция называлась Византией, от Рима – вся Римская Империя Римом, и даже вся вселенная, так и от Москвы, как города всей Русской земли, всю великую Россию именовали Московией.
И. Снегирев, 1873
